часть 1 I часть 2 I часть 3

Джон Стивенс.

ОБИЛЬНЫЙ МИР

        Биография Морихея Уэcибы,  основателя Айкидо.

Часть 4

              Годами Онисабуро мечтал стать духовным и светским лидером не только маленькой Японии,  но и всего мира.  Чтобы облегчить сообщения между  различными частями своей будущей империи, Онисабуро с энтузиазмом поддерживал развитие универсальных языков, в частности эсперанто и романизированного  японского языка.  Онисабуро заводил связи с группами из-за моря, которые, как и он, считали, что необходимо создать синтетическую мировую  религию  и международное правительство.  В момент приглашения Ямо Онисабуро находился под сильным влиянием предсказания шведского мистика Эммануэля Сведенборга о том, что новый Иерусалим сойдет на землю на  Востоке.  Онисабуро поверил,  что он получил божественный знак и  пора     создавать  прообраз Царства Небесного на земле. В начале февраля 1924     года Онисабуро тайно отправился в Китай.  С ним отправились юрист Матсумура (будущее мировое правительство будет нуждаться в опытном юристе для составления нового кодекса),  парикмахер Нада  (спаситель  человечества всегда должен хорошо выглядеть), Морихей (экстраординарный телохранитель и будущей командующий духовной армии) и Яно. Они незаметно проследовали  через  территорию находившейся в то время под оккупацией Японии Кореи и достигли Фенг-тиан.  Там к ним присоединились посланный  заранее Китамура и несколько агентов Общества Черного Дракона, которые  должны были служить проводниками и переводчиками. Ситуация в этой час в Азии была нестабильной.  Существующая только двенадцать лет молодая Китайская республика вела постоянные  войны  с  местными  феодалами  и группировками бандитов. Расположенные поблизости японские войска ждали  только подходящего предлога  для  вторжения  в  Маньчжурию. Советская  Красная  Армия  находилась  на  границе Внешней Монголии.  Район кишел   агентами разведок и контрразведок, работающих на местные и иностранные  спецслужбы. Яно имел связи с предводителем монгольских бандитов Лу. Он предложил ему объединиться с местным ханом Чангом  и  восстать  против центрального  китайского правительства, с целью создания независимого монгольского государства.  "Мы обеспечим вам материальную поддержку" - заверил Яно Ли - "А с помощью Онисабуро вы завоюете сердца людей". Была устроена встреча между Лу и Онисабуро на которой помимо прочего было решено,  что Онисабуро возглавит своего рода "Армию спасения". Так как японский синтоизм был в данных обстоятельствах неудобной религией, то Онисабуро тут же переименовал свою религию в Омото буддизм. Себя он  назвал Майтрея Инкорнацией Далай-Ламы (в противоположность Авалокитешвара Инкарнации Далай-Ламы в Тибете).  Матсумура, второй человек в команде,  стал Патчен-Ламой. Все члены группы взяли себе также королевские китайские мена.  Морихей получил имя Ванг Шоу-као, Король Защитников. Суеверный, наивный и упрямый Лу был чрезвычайно неудачным союзником в таком огромном начинании. Лу был поражен великолепием Онисабуро.  Патриарх Омото-ке по секрету сообщил ему,  что  у  японского  Ламы  не  только есть на теле тридцать три отметины живого Будды,  но и звездообразная родинка на спине и стигматы на подошвах ног! Таким образом  Лу  был полностью уверен, что Онисабуро есть мессия и приведет их в обетованную землю. Лу также не смог распознать, что Чанг только делает вид,     что поддерживает их дело.  Чанг правильно рассчитал, что Лу сам выроет  себе могилу и освободит его от надоедливого конкурента.  Злосчастная экспедиция стартовала в сторону Монголии в начале марта. Им посчастливилось, и они смогли нанять два, из немногих бывших в провинции, автомобиля. Однако вскоре выяснилось, что двигаться по каменистым дорогам,  разбухшим от грязи полям и замерзшим рекам быстрее пешком, чем на автомобиле. Преодолев многочисленные аварии, ужасную погоду, непрерывные проверки со стороны местных властей, полиции и армейских патрулей экспедиция добралась до пограничного города Таонан. После короткого отдыха консультаций с японскими агентами, действующими в Таонане, они двинулись дальше в направлении святого монгольского города Улахота. Улахот, древний центр тантрического буддизма,  был  чрезвычайно  удобным местом  для  размещения штабквартиры цветистой религии Онисабуро. Он въехал в него на белом коне. И светские жители города, и ламы были поражены его королевской осанкой и величествен- ной манерой проведения богослужений и медитационных ритуалов. К тому же Онисабуро был не только опытным психологом и "телепатом", но и имел некоторые познания в медицине (ему довелось в молодости изучать ветеринарию). Эти знания пригодились ему при лечении немногочисленных,  но мучительных болезней, являвшихся бичом местного населения и домашних животных. Среди населения пошел слух (пущенный без сомнения самим Онисабуро), что новый лама является монголом,  а не японцем.  Говорили,  что вскоре после  рождения Онисабуро,  его отец, монгол по национальности, умер, а мать вышла замуж за японца и уехала на родину нового мужа. Теперь Онисабуро вернулся в землю своих предков и, как второй Чингиз-хан, поведет монгольский народ к независимости. Сам же Онисабуро был потрясен бескрайними просторами Монголии. Он даже написал стихи: Небеса? Земля? Бескрайнее Море? Я не знаю - только свет луны над бескрайними степями Монголии. Морихей тоже на время стал ламой, часто проводил сеансы шингон-кишин медитации и излечивал больных наложением рук. Он демонстрировал свое могущество в качестве Короля Защитников,  сражая одним прикосновением     монгольских воинов.  Неграмотные бойцы не знали,  что Морихей воздействует на их болевые точки.  Они решили, что он страшный и могущественный колдун. Морихей проводил занятия с избранными военными. В процессе  этих занятий и он узнал много нового о боевых приемах, используемых на  континенте.  Хотя Онисабуро и Морихей были с энтузиазмом приняты большинством  населения,  скептически настроенные ханы требовали дополнительных доказательств божественности Великого Ламы,  перед тем как решиться  последовать  примеру Лу.  "Не могли бы Вы заклинаниями вызвать  проливной дождь?" - спросил Лу Онисабуро.- "Это не должно быть слишком трудно дня живого будды". Сначала Онисабуро сопротивлялся, но Матсумура вызвался помогать ему.  Эти двое на неделю уединились для подготовки. В  назначенный день их привели на площадь парадов,  где собралась   большая толпа в ожидание чуда,  которое они должны были  сотворить.  В голубом небе не было ни одного облачка. Необъяснимым образом Матсумуре удалось вымолить ливень. Неизвестно откуда появились облака, за грохотал гром и пошел сильный дождь.  Когда фотограф пожаловался, что непогода не позволит запечатлеть картину торжества, то Онисабуро вышел на  середину  площади,  поднял  руки  к небу и испустил невероятно громкий     крик. Сразу стих ветер, небо прояснилось, появилось солнце и была сделана  фотография.  Несмотря  на всю эффективность этого представления, оно не остановило движение против Лу и его союзников,  Обещанное  Яно оружие никак не появлялось,  а Чанг донес правительству о заговоре Лу. Когда китайская армия начала наседать на восставших,  Лу решил перебазироваться в южный город Байан Далай. Обеспокоенный полученной "от неба" информацией Онисабуро предостерег Лу о грозящей ему опасности. Однако Лу смело ответил:  "Если нас атакуют, то Ваше Преосвященство сможет вызвать наводнение,  которое смоет наших врагов". У японцев не оставалось  никакого  другого выхода,  кроме как отправиться вместе с Лу в Байан Далай. В дороге они несколько раз попадали в засады.  Чудом они  добрались до ворот Байан Далай. К их великому огорчению они были арестованы,  а их имущество,  (включая платиновые часы Онисабуро, его бесценный  японский меч и несколько золотых вещей) конфисковано властями. Несколькими часами позже они были неожиданно освобождены и поселены на  ночь  в лучшую в городе гостиницу.  Лу и его офицеры были уже там.  Им подали ужин,  вино, потом привели женщин. Желающие могли принять ванну и подстричься. Несмотря на великодушное обращение, Онисабуро и Лу были мрачны. Оба они знали древний китайский обычай устраивать для приговоренных праздник в ночь перед казнью.  Рано утром Лу и его люди,  всего 130 человек, были по-одному подняты и расстреляны. Возможно из-за репутации Морихея как величайшего телохранителя,  множество солдат с обнаженным оружием ворвались в комнату японцев.  Их заковали в ножные  и ручные  кандалы и вывели на место для казней.  Онисабуро и его спутники  были спокойны,  даже веселы.  "После того как мы будем убиты,  держите  ваши души поближе к моей.  Я приведу их в рай" - консультировал Онисабуро Морихея и остальных членов группы.  Так как его спутники были не сильны в поэзии, Онисабуро сочинил для каждого прощальные стихи. Наиболее волнующие из них  следующие:

Хотя  наши  тела Останутся  лежать     здесьНа  полях  Монголии
Дела наши во славу Японии Никогда не поблекнут. 

 Согласно Омото-ке версии, в этой драматичной ситуации в последнюю     минуту прибыл посыльный с приказом отложить исполнение приговора.  Однако ясно,  что китайцы не имели намерения приводить в исполнение приговор.  Долгую  задержку после казни Лу и его людей объясняют неисправностью оружия. Трудно поверить, что в арсенале китайской армии не нашлось ни одного исправного ружья. В действительности, риск японской оккупации был слишком велик и китайцы не хотели создавать инцидент, казнив японцев,  пусть даже шпионов. (В отличие от Западных держав, котоые редко признавали агентов в случае  их  провала,  Япония  старалась сделать все возможное,  чтобы защитить своих "героев".) Китайцы просто блефовали и через несколько дней передали своих пленников  местному  японскому  консулу. Под японским военным эскортом Онисабуро и Морихей в конце июля возвратились на родину. Онисабуро вновь был посажен в тюрьму, из которой он вышел на свободу только в ноябре. (Следует отметить,  что на следующий год Онисабуро было разрешено  отправиться  Китай  для  участия  в международной конференции в Пекине.  У Онисабуро было много врагов, но он имел и высокопоставленных друзей). Онисабуро не расстроился от своего падения. "Время было выбрано неправильно" - резюмировал  он.  Однако Морихей тяжело переживал, видя как обошлись с лидером Омото-ке использовавшие его в своих целях политиканы.   

Фотография- Онисабуро и его группа в ножных кандалах после пленения китайской армией во   время Великого монгольского Похода.  Фотография была сделана на память   перед их освобождением в японском  консульстве.  Крайний  слева Онисабуро, далее сорокаоднолетний Морихей,  человек по имени Огивара, и два  агента - провокатора Иноуе и Санамото.  Кенкичи Иноуе  был  завербован     японской секретной службой и,  возможно, также состоял в Обществе Черного Дракона. Перед тем как присоединиться к Онисабуро в Маньчжурии он     занимался контрразведовательной деятельностью в Сибири. В последствии он перебрался в Пекин, где работал  под  прикрытием  Ко-манжеи-кио   близкой  Омото-ке синкретической религии.   

          Не удивительно,  что частые встречи со смертью во время Великого Монгольского похода сильно изменили Морихея.  Особенно на него произвел впечатление один эпизод о котором он сам рассказывал так:  "Нас выследили в долине недалеко от Байан Далай. Вокруг вспенилась земля от града винтовочных пуль.  Каким то чудесным образом я чувствовал  направление движения пуль и мог увертываться от них. Лучи света предуказывали  их полет.  Способность ощущать готовящуюся атаку есть то, что древние мастера называли "предвидением".  Если ум  человека  спокоен и  чист, то  он  может мгновенно осознавать агрессию и парировать ее. В  этом, как я понял, и состоит суть айки". Приключения в Монголии сделали  Морихея более деликатным человеком.  Кроме того он увеличил интенсивность своих занятий воинскими искусствами. Он вооружал своих учеников настоящими мечами и велел изо всех сил атаковать его. Морихей так    же уединился в горах Кумано для занятий Кухи Синто. Это древняя форма     аскетических тренировок включала в себя долгие посты, очищение в секретных водопадах Начи и "внутреннюю визуализацию" боевых приемов. После  его  возвращения в Айабе начали происходить странные вещи.  Каждый     вечер жена Морихея слышала жуткий звук "саааа", доносящийся с гор, где     тренировался ее муж. (Верующие Омото-ке подозревали, что Морихей получает уроки фехтования у свирепого тенгу  гоблина).  По  утрам  высокая     трава около дома Морихея бывала примятой так, как если бы огромное чудовище проходило мимо. Из домашнего алтаря слышались треск и грохот, а также  странный шум высокого тона.

                Весной 1925 года сорокадвухлетнему Морихею было божественное видение.  В разные годы  Морихей  по-разному  описывал  это событие.  К концу жизни он остановился на следующей версии, которая по-видимому включает в себя несколько отдельных эпизодов. Однажды,  посетивший Айабе морской офицер вызвал Морихея на поединок на мечах.  Морихей согласился,  однако вооружаться не стал.  Офицер, фехтовальщик высокого ранга, был взбешен оскорблением  его пособностей и начал неистово атаковать Морихея. Однако тот легко  уходил от его ударов и выпадов. Наконец офицер признал свое поражение. Он попросил Морихея открыть секрет. Морихей ответил: "Непосредственно перед  каждой вашей атакой перед моими глазами сверкал свет,  указывая  намеченное направление атаки". После поединка Морихей пошел в свой сад набрать воду из колодца, чтобы смыть пот с лица и рук. Неожиданно Морихея начало трясти, а затем он почувствовал себя парализованным. Земля  у  него  под ногами начала трястись и он погрузился в лучи чистого света, исходящего с небес.  Золотой туман окутал его.  Пропало мелочное  тщеславие.  Морихей осознал внутреннюю работу космоса и ощутил, что он есть вселенная. Исчезла граница между материальным, скрытым и божественным мирами. Одновременно Морихей понял, что сердцем будо является не противоборство, а любовь. Именно любовь поддерживает и  защищает все. Конечно, на восприятие Морихеем происшедшего отложила влияние его вера.  "Объединение с Богом" - было центральным моментом религии  Омо-то-ке. Морихей описал свое необычайное преображение в терминах привычного ему языка этой религии. Но независимо от того, принимаем ли мы на  веру  все сказанное Морихеем или стараемся объяснить происшедшее более рационально, как следствие его необычайной силы, чрезвычайного усердия  и природных способностей,  ясно одно:  после этого Морихей стал другим человеком.  Его "шестое" чувство предвидения полностью развилось и  он  стал непобедимым мастером воинских искусств.

        3 После этого происшествия Морихей преобразился.  Медиумы Омото-ке клялись, то они видят лучи, исходящие из его тела. Он мог мгновенно преодолевать очень большое расстояние, разделяющее его с соперником,  сдвигать огромные  валуны и даже уклоняться от посланных в него в упор пуль.  Однажды группа офицеров, сторонников Омото-ке, выстроилась напротив Морихея и  направили свои пистолеты в его сердце.  В момент, когда они по команде  нажали на курки,  Морихей испустил страшный крик,  и все офицеры упали  спиной на землю. Столь необычайная сила Морихея стала привлекать к нему внимание и людей не имеющих отношение к  Омото-ке.  Кроме  военных,  приезжавших  в  Айабе,  чтобы получать уроки у Морихея,  штаб-квартиру Омото-ке стали посещать университетские атлеты,  чтобы  бросить  вызов     лучшему в Японии мастеру боевых искусств. Когда суровый Шутаро Нишимура,  член рославленного дзюдо-к куба университета Васеда, услышал, что     Онисабуро называет Морихея величайшим из живущих мастеров, то он немедленно потребовал встречи с ним. Во время их первой встречи Нишимура     спросил себя:  "Может это шутка?  Как может этот немолодой неотесанный     провинциал быть самым сильным человеком в Японии?" Как только  уверенный в своем успехе Нишимура направился к Морихею, он, к своему великому изумлению, обнаружил того у себя за спиной. Морихей сложил лист бумаги  и  стал  помахивать им перед изумленным лицом Нишимуры.  "Схвати  его,  если можешь" - предложил Морихей. Но как быстро ни двигался Нишимура, он не мог никак схватить клочок бумаги. Более того, он постоянно оказывался на земле.  После последней атаки,  в которую  Нишимура   вложил все свои силы,  он снова оказался на татами. Неужели действительно может существовать боевое искусство  в  котором  атакующего  со смехом укладывают на землю?" - подумал Нишимура. Нишимура познакомил с Морихеем многих борцов дзюдо,  в том числе и  Кенжи  Томики,  ставшего  впоследствии одним из ведущих мастеров.  Томики однажды заметил:  "За  свою карьеру я встречался практически со всеми  выдающимися  мастерами дзюдо  и джиу-джитсу,  но ни один из них не мог сравниться с Морихеем. Он значительно превосходил лучших из лучших.  Наверное  он  был  самым одаренным мастером всех времен". Молва о легкости,  с которой ученицы Морихея расправлялись с пристающими к ним нахалами, широко распространилась среди японских женщин. В конце 1925 года известный адмирал Исаму Такешита организовал показательное выступление Морихея перед  группой  влиятельных  людей.  Уешиба показывал в основном технику работы с копьем. На вопрос о том,  к какой школе он принадлежит, Морихей ответил, что это оригинальная техника. После демонстрации один из зрителей     спросил: "Рассказывают,  что в старые времена мастер Генба Таварабаши  мог подряд поднять копьем и переложить двадцать мешков риса. Можете ли Вы сделать подобное?" "Посмотрим"  ответил  Морихей.  Двадцать 125-ти     фунтовых  (57кг.) мешка были принесены в сад (демонстрация проходила в     огромном частном поместье). Мешки были разделены на две кучи и положены  с  восточной и западной стороны площадки.  Морихей поднимал копьем мешки попеременно из каждой кучи и перекладывал их на северную и южную     стороны  ринга. После этой впечатляющей демонстрации принц Ямамото,     бывший премьер-министр, настоял на том, чтобы Морихей провел двадцатидневный  курс тренировок для императорской фамилии и их телохранителей во дворце Айама. Первую неделю тренировки проходили спокойн , однако  затем группа официальных лиц стала активно возражать против них, усмотрев в Морихее тайного агента Омото-ке. Хотя Ямамото и другие члены правительства поручились за Морихея,  он сам, оскорбленный подозрениями, прекратил тренировки и  негодующе  объявил,  что  возвращается     крестьянствовать в Айабе. Морихей вернулся в Айабе, но весной 1926 года адмирал Такешита вновь пригласил его приехать в Токио, заверив, что в  будущем  подобные  неприятности не повторятся. Морихей, хотя и не     убежденный полностью в этом, после некоторого раздумья согласился. В столице Морихей остановился на короткое время в районе Йотсуа, а затем в     маленьком частном доме в Шинагаве. Однако Морихей был нездоров. Однажды  после тренировки с ним случился приступ и он едва не умер. В бессознательном состоянии Морихей имел еще одно видение. На сей раз ему  явилась прекрасная дева одетая в радужные одежды.  Она ехала на огромной черепахе. Морихей расценил это видение как знак  благосклонности  к нему неба. Однако его доктора думали по-другому и предсказывали близкий конец. Их диагноз, рак желудка, не подтвердился. Однако кровоточащие язвы и полное истощение делали положение Морихея опасным. Онисабуро посетил Морихея в Токио.  Обеспокоенный плохим самочувствием своего верного  ученика Онисабуро посоветовал ему вернуться в Айабе для восстановления сил.  Сразу после разговора с Онисабуро,  который  был  под постоянным  наблюдением  полиции,  Морихея  посетили двое переодетых в штатское полицейских и отвели в полицейский участок.  Там ему сказали,  что  один  из его учеников является опасным радикалом и попросили дать сведения о нем. Однако Морихей отказался. "Я не нарушал никаких законов"- сказал он - "Почему вы обращаетесь со мной подобным образом?". Морихей был освобожден и вернулся к своей семье в Айабе больным и  усталым. Шесть месяцев спустя Такешита снова приехал в Айабе. Он и некоторые другие поклонники Морихея умоляли его перебраться в Токио.  Онисабуро  дал  Морихею свое благословение:  "Будо будет твоим ясаи, оно   приведет тебя к осознанию неба".  Морихей решил согласиться и окончаельно переехать в  Токио. На этот раз он взял с собой жену и детей.  Уютный дом был снят для семьи Морихея в Шиба Широгане (районе Токио).  К несчастью Морихей по дороге из Айабе в Токио потерял бумажник,  и семья прибыла на новое  место без копейки. Морихей был слишком горд, чтобы рассказать кому-нибудь о своем затруднительном положении. К счастью это было замечено и необходимая помощь немедленно оказана. Временное доджо было сооружено в бывшей биллиардной в особняке Дьюка Шимиазу.  В течении года семья перебралась в более просторный дом  в  Шиба-Мита,  а затем в еще больший в Шиба Курума, рядом со знаменитым Сангакуджи. Скоро стало ясно, что временные доджо не могут вместить толпы желающих  заниматься  у Морихея.  Людям приходилось выстраиваться в очередь,  чтобы выйти на татами. Состоятельные друзья Морихея разработали     план постройки большого тренировочного зала.  Была приобретена земля в     районе Вакаматцу ( где сейчас находится Хомбу Доджо), основан фонд.  Пока доджо строилось семья Морихея снимала дом в Мейжиро. Там у Морихея были две памятные встречи. Первая из них встреча с генералом Миурой,  героем Русско-Японской войны. Миура был известен тем, что зарубил своим офицерским мечом более пятидесяти   русских солдат,  несмотря на то,  что его рука была проткнута  штыком. Миура был также учеником Сокаку его интересовало, была ли техника Морихея оригинальной. После обмена любезностями Миура попросил  Морихея  продемонстрировать свое искусство. Бесстрашный генерал, в тайне мечтающий превзойти выскочку Морихея,  атаковал его в свою полную силу. Однако несмотря на его решимость и воинское искусство Миура,  как и другие желающие помериться силами с Морихеем,  был  убедительно  побежден им. Извинившись за свое резкое поведение Миура попросил зачислить его в ученики Морихея: "Ваша техника совершенно не похожа на Дайто Рю. Это  настоящее будо. Прошу Вас включить меня в список Ваших учеников". Хотя Морихей убедительно победил Миура,  последнему было интересно,  как он будет действовать против атаки нескольких противников. Миура организовал выступление Морихея в военной академии Тойама.  После демонстрации он передал Морихею, что кадеты желают чтобы он продемонстрировал всю свою силу и умение. "В самом деле?" - спросил Морихей и схватив одной  рукой ближайшего кадета высоко поднял его.  Затем Морихей положил свою  руку на плечо Миуры и крикнул кадетам,  чтобы они постарались  согнуть его вытянутую руку.  Восемь  человек безуспешно пытались сделать это. Подзадоренные Миурой самоуверенные кадеты вызвал Морихея  на  штыковой бой (штыки были деревянные). Кадеты предложили ему одеть защитные доспехи. Но Морихей отказался: "В них нет нужды. Вы собираетесь атаковать  меня  по-одному?".  "Да,  конечно" - ответили кадеты.  "Но это слишком  легко" - продолжал Морихей - "В моем будо предполагается атака со всех сторон".  "Нападайте одновременно" - предложил он. Однако кадеты колебались.  В начале против Морихея выступил только одни из них. Но после     того как он был легко отшвырнут Морихеем,  кадеты потеряли выдержку и     набросились все вместе.  И все они были разбросаны  мастером.  Джигоро     Кано, снователь Кокодана Дзюдо, нанес визит в дожо в Межиро в октябре     1930 года. Кано, космополит, интеллектуал был диаметральной противоположностью старомодному мистику Морихею. Но и он был поражен его техникой. "Это идеальное будо - настоящее дзюдо!" - воскликнул Кано  последемонстрации.  Кано  смиренно  попросил  Морихея взять в обучение двух     своих старших учеников.  Морихей согласился. Кано наказал ученикам регулярно отчитываться о результатах учебы. Существует история, согласно  которой Кано и Морихей встретились еще раз. После того как Морихей играючи справился с пятью лучшими учениками Кано, он бросил патриарху  дзюдо резкие слова:  "Так какому же будо обучают  в  Вашем  Кокадане?".  "Наша  система есть больше система физического воспитания, чем чистое  будо" - несколько робко ответил Кано.  Интересно,  что несмотря на то, что они были впоследствии в хороших отношениях друг с другом, Морихей отказался тренировать старшего инструктора Кано Кузо Мифуно. Он опасался, что его технику могут украсть. Люди занимавшиеся у обоих учителей утверждают ,  что их движения были очень похожи,  так что основания для подозрения у Морихея имелись. Церемония открытия нового доджо состоялась в преле 1931 года.  Оно получило название  Кобукан,  "Императорский  зал воинской доблести".  Следующим летом под покровительством Омото-ке было основано общество содействия развитию японских  воинских  искусств  (Дай  Нихон Будо Сенио Кай).  Уешиба стал в нем главным инструктором.  Центральное доджо этого общества было расположено в Такеда, маленьком  горном поселке в префектуре Хиого. Заброшенный заводик по изготовлению сакэ превратился в учебный лагерь новобранцев быстро растущий милиции Омото-ке. Морихей преподавал там в летний период. Морихей набирал учеников на собраниях членов Омото-ке для Будо  Сенио  Кай     следующим  образом.  "Нынешние молодые люди не имеют силы и энергии" -     говорил он - "Если кто-нибудь из вас думает,  что может  противостоять  мне, пусть выходит". Обязательно четверо или пятеро молодых людей принимали вызов и,  после того как Морихей швырял их через  всю  комнату, становились учениками дожо.  

Фотография.
Морихей в возрасте пятидесяти  лет на вершине своего физического развития.

Начало  часть 1  I  часть 2 I  часть 3

Продолжение следует...